Сегодня был в Яхроме на встрече с авторами недавно вышедшей книги "Рогачёвское шоссе: ноябрь-декабрь 1941" о, сами понимаете, боевых действиях во время обороны Москвы в районе Рогачёвского шоссе в конце 1941 года.
О самой книге в общем-то и не рассказывалось. Сергей Станиславович Рыбаков, руководитель поискового отряда "Рубеж славы" (Дмитров), рассказывал о работе отряда на территории Дмитровского и не только района, о пофигизме и саботаже чиновников, о работе в поле, о работе с архивами, об удивительных и страшных находках, о "поднятых" шестнадцати самолётах, о ещё почти сорока ещё не "поднятых", но известных, о госпитальных захоронениях, о возврате родным числившихся без вести пропавших. О восстановлении справедливости. Никогда не представлял себе, какую гигантскую работу проделывают поисковые отряды. Результат, которой мы все видим - всего лишь новая строчка с фамилией на братской могиле.
Сергей Станиславович РыбаковВасилий Степанович Карасёв тоже не стал рассказывать о книге. Он рассказал о небольшом эпизоде боевых действий в районе Белого Роста, весьма запутанном. Однако ему этот клубок событий удалось распутать. Потому что настоящий исследователь работает с первоисточниками.
Василий Степанович КарасёвНо самое интересное началось после официального выступления, где мы, особо заинтересованные, ещё часа полтора беседовали с соавторами.
В том числе оказалось, что авторы знакомы с моими публикациями о
затоплении на севере Подмосковья в 1941 году и
новой версии взрыва Яхромского моста. По последней теме я был строго проэкзаменован, потом последовал разбор полётов и в завершение было вынесено публичное осуждение за неточности и невнимательность
За что я им только благодарен. Жаль, что не догадался включить диктофон.
Вместо этого приведу фрагмент вступления из новой книги:
К читателю
Шел 157-й день войны и одиннадцатый день немецкого наступления с рубежа р. Лама. Два дня назад пали Клин и Солнечногорск, и V-й армейский корпус вермахта утвердился на Ленинградском шоссе. Среди немецких военачальников царило приподнятое настроение. В полдень 25 ноября 1941 г. один из них, командир 106-й пехотной дивизии, выехал за восточную окраину д. Тимоново (у северной оконечности Сенежского озера) за линию передовых частей своего 239-го пехотного полка. Ими был обнаружен военный объект, известный нам как учебный полигон курсов «Выстрел». Незадолго до войны расположенные здесь деревни были выселены и исчезли с лица земли. Тем не менее, в сводках Западного фронта, относящихся к этим дням, названия исчезнувших населенных пунктов фигурируют. Дело в том, что в войсках имелись карты, составленные до уничтожения деревень. Как оказалось, наши части прекрасно ориентировались среди этих виртуальных селений.
Но вернемся к немецкому генералу, который к своему изумлению увидел не только заборы и караульные сооружения, но и часовых с винтовками за плечами. Все выглядело как в мирное время. По команде генерала сопровождавшие его солдаты обстреляли охрану. Один красноармеец упал, остальные бросились в лес. Туда сразу же была отправлена немецкая разведка.
Командир дивизии с удовлетворением отметил, что «этот учебный полигон находится у Москвы, как примерно наш войсковой учебный полигон Вюнсдорф у Берлина. Это демонстрирует успех, достигнутый немецкими войсками в этой компании». Понятно, почему это замечание попало в журнал боевых действий дивизии: немцы надеялись скоро быть в Москве.
Тогда им было неведомо, что пройдет совсем немного времени, и немецкий историк напишет очень похожую фразу, но совсем по другому поводу:
«В апреле 1945 г., когда русские войска вошли в Ораниенбург, Потсдам, Геннигсдорф и Гроссбеерн, судьба Берлина была решена. Но в 1941 г. немцы точно так же находились у ворот Москвы, но были разбиты. Почему?».
Мы надеемся, что частичный ответ на этот вопрос даст наша книга. Она посвящена в основном оборонительным боям советских войск, причем не всегда успешным. Но неудача неудаче рознь. Можно пережить полный разгром, можно уйти с позиций, не исчерпав всех возможностей сопротивления, а можно удерживать их до последнего, потом занять другие, где вновь продолжить борьбу. За счет таких поражений и удалось, в конце концов, остановить врага.
Предлагаемое читателю исследование посвящено эпизоду, который довольно скупо отражен в исторической литературе, что совсем не соответствует его значению. Роль, которую сыграли герои нашего повествования, осталась в тени боевых действий на фронте 1-й ударной армии в северной части Подмосковья. Для нее группа Захарова, о которой пойдет речь, была только группировкой войск в тылу врага, нуждавшейся в помощи. И мемуаристы, бывшие командиры 1-й ударной, не написали о том, что эта группа сначала оказала помощь им самим.
Тот, кто бывал у памятника на Перемиловской высоте, посвященного подвигу защитников Москвы, наверное, обратил внимание на гранитную плиту, где перечислены командиры армий, сражавшихся на Дмитровской земле поздней осенью и зимой 1941 г.
Теперь на этой плите есть и печально известное имя бывшего командующего 2-й ударной армии, который зимой 1941-42 гг. стоял во главе 20-й армии, сражавшейся в окрестностях Белого Раста и Красной Поляны. Не всем нравится, что А. А. Власов хотя бы одной строкой упомянут в таком месте. Особенно эта надпись раздражает оставшихся в живых ветеранов войны, что вполне естественно. Но из песни слова не выкинешь. Был ли Власов в начале декабря 1941 г. номинальным командующим армией, или его роль оказалась более значительной, он остался в истории именно командующим 20-й армией в период контрнаступления под Москвой.
Огорчает не то, что имя генерала А. А. Власова есть на памятнике, а то, что там нет фамилии К. К. Рокоссовского и других членов командного состава 16-й армии. А ведь ее части приняли непосредственное участие в боях 28 ноября, в ходе которых наши войска остановили немецкий натиск на восток и заставили отступить противника на западный берег канала Москва — Волга. И бои эти происходили в местах, гораздо более близких к г. Яхрома, чем к ст. Лобня или пос. Красная Поляна.
Отчасти в забвении этого факта есть вина и самого бывшего командующего 16-й армией. В его мемуарах событиям на правом фланге армии в период с 23 по 30 ноября 1941 г. отведено всего несколько абзацев. Хотя командарм и назвал действия группы Захарова блестящими, но, похоже, осознание этого факта пришло уже после войны. Видимо, К. К. Рокоссовский в те годы только поверхностно представлял, что происходило на этом участке фронта. Тому были вполне объективные причины. Больше недели помянутая группа войск была оторвана от остальной армии, а потом попала в окружение. Этот котел оказался самым близким к Москве. Командование армией было занято в это время борьбой на непосредственных подступах к столице и в некоторой степени оставило свой правый фланг на произвол судьбы, благо, что там распоряжался заместитель самого командующего. Раздробленный фронт в промежутке между 30-й и 16-й армиями заполнялся войсками, выдвигавшимися туда из резерва Ставки. Возникла чересполосица, которая тоже не способствовала налаживанию устойчивого управления. В конечном счете, группа Захарова была подчинена ближайшей армии (1-й ударной) и успела повоевать под руководством генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова, прежде чем была окончательно расформирована. При этом нельзя сказать, что он уделял своим новым подчиненным повышенное внимание. В общем, недолгое существование группы Захарова оставило мало следов, как в памяти обоих командующих армиями, так и в отчетных документах, исходящих от командования оперативной группы.
Эти следы приходится искать в архивных делах ее частей и соединений, воспоминаниях рядовых участников, документах о потерях и наградных листах, воспоминаниях жителей тех мест, по которым прокатилась война. Довольно много документов сохранилось в делах 126-й стрелковой дивизии, хранящихся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации. Значительно меньше осталось от 133-й, но зато изданы книги об ее боевом пути. Кроме того, служивший в этой дивизии корреспондент военной газеты Г. С. Кац написал отдельную работу о периоде боев на Рогачевском шоссе. Дополнительные сведения можно найти в делах 17-й кавалерийской дивизии, 25-й и 31-й танковых бригад.
Еще существуют документы немецких частей и соединений. Сейчас они стали гораздо доступнее благодаря возможности получения копий микропленок из Национального архива США. В советское время сложилась определенная традиция отношения к свидетельствам противника с некоторой долей пренебрежения. Особенно это касалось мемуаров «битых немецких генералов». Но до того, как генералы стали «битыми», был период, когда они успешно вели боевые действия. Веских причин заниматься какой-либо подтасовкой фактов в таких условиях у них не было. Тем более не было необходимости что-либо выдумывать при составлении отчетных документов у частей, непосредственно ведущих бои.
Эти источники мы используем достаточно широко. В данной работе цитируются сведения из журналов боевых действий (и приложений к ним) 1-й, 2-й, 6-й и 7-й танковых, 23-й и 106-й пехотных дивизий, а также V-го
и XXXXI-го армейских корпусов вермахта. Все эти документы в основной массе публикуются впервые. Впрочем, это можно сказать и про большинство документов советских частей и соединений, хранящихся в ЦАМО РФ.
При использовании всех без исключения немецких документов берлинское время заменено на московское. Это сделано для удобства сопоставления данных обоих противников и в дальнейшем нигде не оговаривается.
Отдельно хочу отметить - книга издана за средства авторов. Поэтому тираж всего 1000 экземпляров. Приобрести её можно на
сайте одного из авторов, В.С. Карасёва.
Я уже приобрёл. С автографом.
P.S. Авторы не останавливаются на достигнутом. Уже готова новая рукопись - "Белый Раст". Ждём выхода книги.
http://ig-kuv.livejournal.com/41883.html
Тема: Книга "Рогачёвское шоссе: ноябрь-декабрь 1941" (Прочитано 15089 раз)