История продолжается

Вот и гадай, то ли Голицын ошибся, то ли дата смерти не верна, ну или еще какой случай. Где ошибка?

Интересно узнать, что Ирина Михайловна Юсупова скончалась в Москве, и в Спасское-Котово ее везли на богато украшенном катафалке под балдахином в сопровождении команды офицеров его высокопревосходительства Михаила Михайловича Измайлова. Солдаты полка с факелами возглавляли шествие. Поминальное угощение было приготовлено в Московском доме и в Спасском. Для этого случая были специально пошиты и подготовлены траурные платья, галстуки, чулки, пряжки и шляпы для официантов, офицеров и сопровождающих. Израсходовано 7 возов можжевельника, 68 возов песка. Почившая в белом платье и венце лежала в обитом тафтой и накрытом парчой гробу, который был изготовлен по заказу столяром - немцем Броуром. Щедрое вознаграждение получили все участники церемонии, а также роздана милостыня на 34 руб. 54 коп. Всего на похороны было израсходовано 2352 руб. 92 коп.

Я сделал замеры плит-надгробий Ирины Михайловны Юсуповой и Анны Борисовны Протасовой (Юсуповой) . Они одинаковые: 2м 6 см х 1 м 8 см и толщиной 20 см. Сейчас эти плиты заделаны в пол и лежат на том же уровне.

25 января 1831 года в городе Москве в Большом Харитоньевском переулке в доме № 21 Николай Борисович Юсупов корявым старческим почерком подписал завещание. В одном из пунктов завещания написано:

«По смерти моей тело мое предать земле в принадлежащем мне подмосковном селе Спасском, где погребена мать и сестра моя, на кладбище, и на месте, где погребено будет тело мое, построить часовню. Погребение прошу сделать самое скромное без всякого излишества».

А вот как описал похороны Н.Б. Юсупова князь Петр Иванович Шаликов :

«В семнадцатый день сего июля, в церкви Трех Святителей, близ Красных ворот, происходило отпевание усопшего Действительного Тайного Советника, Государственного Совета члена, Сенатора, Действительного камергера, Главноначальствующего Кремлевской Экспедиции, Мастерской Оружейной Палаты, разных Российских и Иностранных орденов Кавалера, Князя Николая Борисовича Юсупова в присутствии знатнейших Особ Московской Столицы, при собрании господ присутствующих обоих означенных мест и прочих Чиновников, под его начальством находившихся, единодушно сокрушающихся о потере знаменитого и благодетельного Начальника; при стечении многочисленного собрания зрителей, наполнявших безпрерывно почти все пространство от упомянутой церкви до Бутырской заставы, до которой печальная процессия провожала тело всеми любимого и уважаемого Вельможи. Невозможно описать горестной картины, когда почтенный учредитель траурной церемонии объявил о времени выноса из дому тела, которое до церкви было несено Господами Присутствующими и Чиновниками: превеликое множество домашних покойника, как будто не веря до тех пор глазам своим, что благотворитель их лежит во гробе, столь сильно возрыдало, что каждый был готов, по видимому, выплакать свое сердце, и когда приблизилась минута последнего прощания, всякий, казалось, терял все то, что ни имел в жизни драгоценнейшего! На десяти богато украшенных подушках провожавшими князя чиновниками несены знаки отличия доблестного Начальника за Бутырскую заставу, где внезапно поразило всех трогательное зрелище: собравшиеся там во множестве разных подведомственных князю волостей казенные крестьяне и его собственные горели наперерыв сильным желанием доказать беспредельную свою благодарность за всегдашнее отеческое его о них попечение, и с пламенным усердием, возложив на рамена свои гроб, вмещавший прах его, в безмолвии, с глубочайшим благоговением, как нечто священное, понесли в принадлежащее князю подмосковное село Спасское, назначенное быть местом погребения.

Мир праху Твоему, Вельможа, в трудах неутомимого, верный друг чести! Ты умел достославно совершить на земле путь долголетнего, общеполезного бытия своего! Тихий конец благотворной жизни твоей был подобен величественному закату благотворного светила!»

При погребении покойного Его Сиятельства князя Николая Борисовича Юсупова в селе Спасском присутствовали: князь Иван Дмитриевич Нарышкин , князь Николай Александрович Касаткин , князь Владимир Сергеевич Голицын, князь Сергей Сергеевич Вяземский, два брата князья Шаховские, князь Иван Александрович Нарышкин, Елизавета Николаевна фон Вахтен , ее дочь Зинаида Сергеевна, ее сын (Христофор или Петр), Алексей Николаевич Гирейский, Сергей Николаевич Колосов, Федор Иванович Кистер , архитектор Дрегайлов Василий и т.д. Всего 74 человека.

Николай Борисович Юсупов был захоронен за приделом Владимирской Иконы Божией Матери в кирпичном склепе. Но, очевидно, первоначально временно был захоронен где-то рядом, пока этот склеп делался. Вот что записано в тетради по похоронам: «Заплачено печникам за выкладку кирпичом могилы в Спасском для тела князя Николая Борисовича за 30 дней по 1 руб. 60 коп. - 48 рублей».

На плане церкви Спаса Нерукотворного Образа, подписанном архитектором Василием Дрегайловым, обозначена могила Н.Б. Юсупова. В экспликации под п. 6. читаем: «...под красной тушью вновь выстроенная часовня над покойным князем Николаем Борисовичем Юсуповым».

Существует план и фасад варианта часовни с колокольней над захоронением князя Н.Б. Юсупова , но видимо от усложненного варианта отказались и оставили одну усыпальницу, примкнув ее к церкви.

В.Н. Кашин в статье «Консервативный современник декабристов» рассказывает, что якобы митрополит Филарет отклонил просьбу князя Б.Н. Юсупова устроить особое окно в алтаре при перестройке церкви в подмосковном Спасском с таким расчетом, чтобы из него была видна могила похороненного там его отца, «.заподозрив, вероятно, излишне настойчивое навязывание вниманию небес праха почившего сановника».

Автор также упоминает бюст Николая Борисовича Юсупова, выполненный скульптором Иваном Петровичем Витали: «Для увековечивания памяти покойного вельможи одному из лучших резцов той эпохи скульптору Витали был заказан бюст (мраморный) Н.Б. Юсупова. Художественным ценителем и критиком выполнившим свою работу скульптора был сын покойного. Предназначенный сперва к постановке на могиле старого вельможи в подмосковном Спасском, месте его погребения, бюст был осмотрен его сыном. В результате осмотра княжеская канцелярия предписала «о звездах на мраморном бюсте покойного Его Сиятельства князя Николая Борисовича», чтоб сделаны были натуральнее, именно, как показано, - Витали объявить...».

Учитывая эти обстоятельства, можно предположить, что до установки креста в верхней части надгробия (на цилиндре) какое-то время стоял бюст усопшего князя Н.Б. Юсупова из белого мрамора. Затем в скором времени бюст, вероятно, был отправлен в Архангельское, где и находится по сей день. Ну, а звезды, скорее всего, все же были поправлены.

«.. .В месте погребения своего отца Борис Николаевич приказывает ежегодно в соответствующий день поднимать траурный флаг».

В архиве я обнаружил три варианта памятника Н.Б. Юсупову в виде эскизов.

Первый вариант, подписанный Б.Н. Юсуповым, представляет собой цилиндрическую колонку, фигурный усеченный конус, квадратную плиту и трапециевидную плиту для надписей. Наверху на цилиндре бронзовый крест на шаре с подставкой (подшарием). На колонке изображен герб князей Юсуповых.

Второй вариант памятника - верхняя часть бронзовая, вызолоченная в виде шлема (т.е. крест, шар и подшарие). Герб тоже бронзовый, вызолоченный. Но эскиз без утверждения Б.Н. Юсуповым. Третий вариант повторяет первый, но без герба.

А вот загадки Прасковьи Павловны Юсуповой. В «Русском провинциальном некрополе» указано, что Юсупова, княгиня Прасковья Павловна, урожденная княжна Щербатова, родилась 6 июля 1795 года, скончалась 17 октября 1820 года, захоронена в склепе при Спасской церкви с. Котово Московского уезда. Есть сведения, что она умерла при родах. Но так ли это?

Из письма императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I, к князю Николаю Борисовичу Юсупову от 23 августа 1818 года, Санкт - Петербург: «.. .Вы не можете сомневаться в участии, которое я принимаю в случившимся с княгинею, вашей невесткою. Я огорчена и за нее и за вас, князь, зная сколько вы желали бы рождения внука...»

Учитывая этот документ, можно предположить, что Прасковья Павловна, потеряла ребенка в 1818 году и умерла спустя два года после этого события.

Сомнений в дате ее смерти нет. И отец записал с надгробия все верно. Это дополнительно подтверждается следующим документом:

« Ноябрь месяц 1820 года.

Егорьевской вотчины деревни Перхуровской ипархии Филипу Кузьмину и всем крестьянам.

По вам Его Сиятельства дается знать, что супруга Бориса Николаевича княгиня Прасковья Павловна сего года октября 17 волею божиею помре. Посему предписывается, объявя о сем священнику, и попросить, чтоб по получении сего отслужил панихиду, а впредь ежегодно продолжать поминовение о покойнице дома в день рождения, сентября 1-го день замужества, октября 17-го день кончины и 28 день именин, за что дать священнику суммы пять рублей.

Подписался майор кавалер Андрей Апьев».

Борис Николаевич Юсупов, умерший 25 октября 1849 года в Санкт-Петербурге, был погребен рядом со своей первой женой Прасковьей. В «Русском провинциальном некрополе» процитирована надгробная надпись по поводу его кончины: «Здесь лежит Русский дворянин князь Борис княж Николаев сын Юсупов; родился 1794 года июля 9, скончался 1849 года октября 25 «L'honneur avant tout» (с. Котово Моск. у., в склепе при Спасской церкви)». «Честь превыше всего» - любимая поговорка Б.Н. Юсупова. И здесь с отцовскими записями все сходится. Но вот при описании захоронений Юсуповых историком М.И. Пыляевым было сделано несколько ошибок: «Князья Юсуповы погребаются в особой каменной палатке, пристроенной к церкви» . Однако Юсуповы захоронены в двух разных приделах и за церковью. Часовенька над могилой Н.Б. Юсупова была построена позже. При описании надгробия Пыляев М.И. указывает надписи: «Вера в Бога», «Надежда в Бога». Однако отец записал, что в нижней части плиты на кресте надпись «Вера в Боге», а на якоре «Надежда в Боге». Думаю, что такие замечания нужно учитывать.

Интересны в этой связи подробности организации похорон Бориса Николаевича в Спасском-Котово.

«Канцелярия их Сиятельства княгини Зинаиды Ивановны и князя Николая Борисовича Юсуповых в Санкт-Петербурге, Октября 28 дня 1849 г.

Получено 31 октября 1849 г.

В московскую канцелярию

1. По желанию блаженной памяти Его Сиятельства князя Бориса Николаевича Юсупова тело его имеет быть погребено в церкви Подмосковной вотчины села Спасском, куда после Божественной литургии и отпевания в Санкт-Петербургском Богоявленско-Никольском соборе 29 числа октября, тело будет отправлено и прибудет на станцию Химки 6-го числа ноября в воскресенье утром. Почему и поручается канцелярии получение сего предписания сделать немедленно распоряжение, дабы лица и служители канцелярии, все вообще должностные лица и крестьяне всех подмосковных вотчин и разных городов 6-го ноября чуть свет прибыли на станцию Химки для сопровождения до села Спасского и отдания последнего долга покойному отцу князю Борису Николаевичу и благодетелю. Пригласить всех священников с причтом из церквей подмосковных имений, дабы они собором встретили тело у заставы села Спасского и сопроводили до могилы, где приготовить нужный материал для закладки гроба. Канцелярии не сомневаться, что распоряжение сие исполнено будет буквально и сделано будет все нужное и порядок при печальном шествии. В Спасской церкви должна быть обедня и после двух суток совершится последний долг тому новопреставленному с теплою молитвою да будет он сопричислен к праведникам и да наследует Царствию Небесному.

2. В Спасском Господский дом и службы иметь теплыми для пребывания Их Сиятельств с людьми и имеющим прибыть с телом. Также Московский дом иметь теплый.

3. Канцелярии, полагая, что Иван Михайлович Лукьянов знаком с редактором «Московских ведомостей», то просить его, от себя частным образом припечатать в Московских ведомостях статью в таком смысле: «Москва к сожалению известила, что гофмейстер Князь Борис Николаевич Юсупов скончался в Санкт-Петербурге 25 октября и тело его будет привезено в родовое подмосковное его село Спасское Дмитровского уезда и погребение совершится 9 ноября и если можно распространить более что найдено будет прилично.

Подписи Княгиня З.И. Юсупова

Князь Н. Юсупов

Правитель Канцелярии Василий Рыбанев.»

В конце ноября 1991 года при разборке пола в приделе Спаса Нерукотворного Образа, члены церковной общины Роман Лалаев и Юрий Кузьмичев наткнулись на два подпольных помещения прямоугольной формы из красного кирпича на извести. На дне этих помещений были обнаружены человеческие останки. Стало ясно, что это чьи-то захоронения, а помещения под полом являются склепом.

Останки были извлечены и уложены рядом на изготовленный из досок настил. Были собраны два скелета взрослых и один детский.

Для опознания останков меня попросили прийти в церковь. Посмотрев отцовы записи, я пришел в церковь и все объяснил: это были останки Бориса Николаевича Юсупова, его жены Прасковьи Павловны Щербатовой и, вероятно, их сына, который, судя по письму Императрицы Елизаветы, умер в 1818 году. Скелет ребенка не был похож на скелет новорожденного, а больше походил на 1,5-2- годовалого. И это очередная загадка.

Отец описывает, что при осмотре захоронения Прасковьи Павловны он видел «оцинкованный бак с какой-то трухой и пузырьком. Это остатки от младенца и пузырек был со святой водой. Княгиня умерла от родов, младенец был недоношен, не крещен, и поэтому его положили в бак (по словам старух)». Я же ясно видел детский скелет около 2-летнего возраста. Возможно, детей было двое. Череп Прасковьи Павловны, похоже, был трепанирован. Сказать точную причину ее смерти затруднительно.

Надгробия с этих могил, описанные моим отцом, не сохранились. Нет плиты с могилы Бориса Николаевича с надписями. Нет надгробия и с могилы Прасковьи Павловны, которое состояло из четырех мраморных плит в виде трапеций, цилиндрической колонки и лампады.

Что же было найдено в захоронении Прасковьи Павловны и Бориса Николаевича Юсуповых в разные годы:

1. Крест медный с надписью «Вера в Боге» от плиты Б.Н. Юсупова.

2. Два небольших креста медных из четырех расположенных по углам надгробной плиты Б.Н.Юсупова.

3. Рукоятки медные витые от гробов.

4. Остатки от покрывала, позолоченной бахромы и кистей.

5. Осколки лампады с колонки на памятнике П.П. Юсуповой (кусочки стекла зеленого цвета).

6. Иконка из гроба П.П. Юсуповой.

7. Металлическая пластинка (медная) с узорами и с витиеватой надписью: «Княгиня Прасковья Павловна Юсупова урожденная княжна Щербатова. Родилась 1796 июля 6-го дня... Скончалась октября 17 1820-го. Жития ея было 24 года 3 месяца 11 дней». В центре пластины герб князей Юсуповых тисненный, тоже медный.

Сравним указанную надпись с надписью на отцовской зарисовке памятника:

«Княгиня Прасковья Павловна Юсупова, урожденная княжна Щербатова, родилась 6 июля 1795 года. В супружество вступила 1-го сентября 1815 года. Скончалась в Боге и по воле Всевышнего в полночь 17 октября 1820 года».

И опять подвох. Получается, что дата рождения П.П. Юсуповой на памятнике не совпадает с датой на медной табличке из захоронения. Где правда?

Нам стало ясно, что захоронение Н.Б. Юсупова не вскрывалось, а значит, сохранилось и не уничтожено. Предположительно в середине 20-х годов (после 1922 г.) памятник Н.Б. Юсупову был разобран и затем куда-то исчез. Два входа в часовню, северный и южный, были заделаны кирпичом, пробита алтарная стена в приделе Владимирской Иконы Божией Матери и в проеме установлена дверь в часовню.

Весной 1992 года в часовне-склепе, построенной над могилой Николая Борисовича Юсупова, был вскрыт пол, состоящий из бревен-лаг большого диаметра (видимо от котовского дома князей Юсуповых), шпунтованных досок и листового железа толщиной 6 мм, закрывающего всю площадь часовни. В центре часовни был выбран грунт на глубину около 0,5 м. Появились очертания кирпичной кладки, то есть могилы размером 1х2 м. При дальнейшей выемке грунта мы натолкнулись на кирпичный свод, выложенный на известке. Этот свод закрывал доступ к праху Н.Б. Юсупова. В июне месяце этого же года кирпичный склеп был засыпан песком.

При посещении церкви 4 сентября 1996 года я осмотрел части памятника, найденные рабочими при выполнении земляных работ вокруг церкви. Ими оказались фрагменты памятника Н.Б. Юсупова.

1. Усеченная пирамида с надписями с трех сторон:

- Князь Николай Борисович Юсупов

- Родился 15 октября 1751 г. Скончался 15 июля 1831г.

- Имел от рождения ровно 79 лет 9 мес.

2. Фигурная плита 65х65 см и гладкая плита.

3. Цилиндрическая колонка из мрамора диаметром 535 см с четырьмя отверстиями под герб князей Юсуповых и отверстием в верхнем торце колонки под крест. Все найденные фрагменты выполнены из серого мрамора.

Можно с уверенностью сказать, что памятник Н.Б. Юсупову сохранился, но в разобранном виде. При памятнике отсутствуют крест и герб.

Кроме семейных юсуповских захоронений в 90-х годах были найдены фрагменты надгробий, имеющие непосредственное отношение к князьям Юсуповым.

Например, сохранилось надгробие из известняка служителя Ирины Михайловны Юсуповой Федора Прокофьевича Щедрина с надписью на торце:

«.. .77 году.. .в 10 день святого мученика Кондратия скончался раб Божий дому ее сиятельства Ирины Михайловны Исупово служитель Федор Прокофьев сын Щедрин жизни вечной покой и положено тело его под сим камнем, а жития его было отроду 96 лет пять месяцев и 9 дней».

Если Федор Прокофьевич Щедрин прожил 96 лет, а умер в 1777 году, значит, он родился в 1681 году.

В «Московском некрополе» великого князя Николая Михайловича записано: «Щедрин Иван Михайлович, домоуправитель князя Николая Борисовича Юсупова умер 28 сентября 1813 г. на 60 году. Пятницкое кладбище». Был он домоуправителем в Москве в Харитоньевском переулке. Видимо, Щедрины имели хорошую репутацию и были у Юсуповых услужении.

Второе сохранившееся надгробие относится к захоронению священника Федора Ильина, умершего в 1807 г. и служившего в Москве у княгини Ирины Михайловны Юсуповой в церкви Трех Святителей у Красных ворот, и его супруги Марии, умершей в 1790 г.

Сегодня найденные надгробия лежат с северной стороны церкви около ограды. Вид этих надгробий плачевный, так как их часто перебрасывали с места на место.

В архиве отца сохранилась записка о смерти священника церкви Спаса Нерукотворного Образа в Спасском-Котово отца Николая Тропаревского , скончавшегося 8 июля 1917 г. в возрасте 40 лет от рака желудка. Вероятно, отец Николай также был похоронен возле церкви. Трогательные строки столетней давности на обычном тетрадном листочке берут за душу.

«8 июля 1917 года в 1 часу ночи скончался священник села Спас- Котово отец Николай Тропаревский, пользовавшийся глубокими симпатиями среди дачников. Отец Николай оставил свою семью без всяких средств к существованию и можно сказать не скопивши за всю свою трудовую жизнь даже себе «на гроб и свечу».

Комитет о-ва Благоустройства просит граждан дачного поселка оказать посильную помощь семье усопшего, оказавшейся в безвыходном положении, благодаря смерти единственного кормильца семьи».

В то время церковь была в ужасном состоянии и нужно отдать должное людям, которые сумели воссоздать ее былое великолепие, несмотря на все трудности и перипетии. Особенная благодарность и глубокое уважение настоятелю храма протоиерею Алексею Шурупову и архитектору Овчинниковой Веронике Викторовне, которые сумели осуществить, казалось бы, невозможное, и сегодня купола храма Спаса Нерукотворного Образа сияют на солнце, как и много лет назад.

(1918 - 1923)

Еще один интересный факт биографии моего отца В.В. Кузнецова - старшего связан с его преподавательской деятельностью. Всех подробностей этой истории я не знаю, но об этом эпизоде его жизни можно судить по имеющимся фотографиям и документам.

В 1919 году отец, будучи студентом 4 курса Московского Коммерческого института, пишет прошение в Отдел народного образования Коммунистического волостного Совета о назначении его учителем:

«Прослушав в Московском Коммерческом институте предметы основного подотдела педагогической группы, я желаю применить на деле свои познания в единой трудовой социалистической школе. Происходя из крестьян местного селения Котово, я хотел бы посвятить себя делу строительства трудовой школы для местного населения, проводя и укрепляя в жизни трудовые начала для создания единого трудового коллектива. В виду изложенного прошу Отдел народного образования назначить меня учителем в одну их школ местного района».

Ответ из Отдела народного образования был получен 10 сентября 1919 года. В нем сообщалось, что постановлением Коллегии Отдела народного образования он назначается на должность преподавателя в Хлебниковскую Советскую школу 2 ступени, и последующие 1,5 года он числится там учителем словесности и истории.

Его старший брат Александр Васильевич Кузнецов на тот момент уже год преподает в этой школе физику и математику, а позднее он заведующий и председатель школьного совета. Вероятно, именно по его совету отец начинает учительствовать.

Однако в 1922 году в школе начались какие-то разногласия, и Александр пишет заявление об освобождении от обязанностей:

«...В виду расхождения во взглядах на задачи школы 2-й ступени как единственной в районе с ОНО МУС не считаю возможным продолжать свою работу в школе».

Не он один был недоволен сложившейся ситуацией, но и весь преподавательский состав школы. Заявление в Отдел народного образования от коллектива школы 2-й ступени от 6 сентября 1922 г.: «Ввиду выяснившейся невозможности уладить вопрос о правильной работе школы между уполномоченными Шк. Сов. Копьевой и Збруевой и ответственными представителями УОНО коллектив преподавателей слагает с себя свои обязанности.»

Члены школьного совета, преподаватели, 7 подписей.

Сейчас сложно сказать на какой почве случился этот конфликт, но я предполагаю, что речь шла о противодействии нестандартным методам преподавания. В заявлении отец писал о желании создать трудовой коллектив и трудовую школу, была какая-то идея нового способа обучения. Не удивлюсь, если уроки истории и литературы велись непосредственно в «полевых» условиях прямо на грядках с воодушевленным чтением стихов о природе и красоте. Вероятно, это противоречило нормам советской школы и чиновники сопротивлялись. Отец уволился из школы в 1920 году, а в октябре 1923 года школу преобразовали из девятилетки в семилетку и его брата А.В. Кузнецова сократили.

Интересен еще и такой факт. Хлебниковская школа 2-й ступени имени неустановленного тов. Милова находилась в бывшем имении Рябушинского (ст. Хлебниково, Савеловской ж.д.), как написано в штампе на справках школы. В архиве отца есть две уникальных фотографии: вид дома, в котором располагалась школа, и фото учеников и преподавателей на ступеньках школы. На фасаде дома можно увидеть герб дворян Всеволожских. И не случайно, ведь это дом имения Александровское, которое принадлежало горнозаводчику и коллекционеру Александру Всеволодовичу Всеволожскому. В 1911 году его приобрел П.П. Рябушинский, который и упоминается как последний владелец усадьбы, у которого она была национализирована.

В книге «Москва в ее прошлом и настоящем», посвященной памяти историка Москвы И. Е. Забелина, есть фотография имения, сделанная до 1917 года. Ее любопытно сравнить с фотографией из отцовского архива, сделанной им в 1919 году, уже в бытность школы.

Время неумолимо идет вперед. Моему отцу и его записям уже более 100 лет. От этой мысли и радостно и грустно. Грустно от того, что нет уже и в помине села Котово, растворилась в водах канала Москва-Волга река Клязьма, нет «Старой рощи во пнях» и его обитателей. И только светлый облик церкви Спаса Нерукотворного Образа радует глаз и, храня историю глубокой древности, колокольной своей песней напоминает нам о давно ушедших днях.

Я надеюсь, что эти испещренные трудолюбивой рукой отца листы старой тетради найдут своего благодарного читателя, приоткроют ему завесу истории края, удивят, а возможно, и вдохновят на собственное творчество. Ведь историю творит каждый человек. Чувствуйте себя исторической величиной, любите землю, на которой живете, и тогда у вас все получится. А я продолжаю с увлечением изучать наследие родного края, историю своей семьи и не знаю лучшего удовольствия, чем это.

В.В. Кузнецов - младший, 2017 г.