Глава 34. Трагический конец дирижабля В-6

Умберто Нобиле "Мои пять лет с советскими дирижаблями". Акрон, США, 1987г.

     Я уже упоминал в начале этой книги о моей беседе с Папаниным на борту ледокола "Малыгин". Я упоминал и о дрейфующей станции для научных исследований, организованной русскими на Северном полюсе в мае 1937 года. Эта станция, как известно, стартовав с ее изначальной позиции 21 мая (89 градусов 26 минут северной широты и 76 градусов восточной долготы от Гринвичского меридиана), дрейфовала зигзагообразно около среднего направления на юго-юго-запад. Первоначально вблизи полюса дрейф был медленный (приблизительно 1,85 км за сутки). Затем скорость его стала возрастать, пока в феврале 1938 года, когда лед уже начал разрушаться, она не достигла 18 - 24 км за сутки. В этой точке эксперимент уже не мог далее продолжаться ввиду серьезного риска для персонала дрейфующей станции. В связи с этим Советское Правительство дало приказ о снятии группы полярников с льдины. Были мобилизованы три ледокола, находившиеся в Мурманске: "Таймыр", "Ермак" и"Мурманск".

     Тем временем дирижабль В-6 подготавливался к дальнему перелету из Москвы в Новосибирск. Как только пришло сообщение, что Папанин и его товарищи оказались в опасности, представители команды дирижабля обратились к Правительству, испрашивая разрешение на выполнение полета по маршруту Москва - Мурманск. Если этот перелет будет успешно выполнен, то дирижабль может быть послан и к дрейфующей станции Папанина с тем, чтобы эвакуировать с льдины четырех полярников. Правительство дало свое согласие на эту просьбу.

     Вечером 5 февраля дирижабль В-6 оставил Долгопрудную, направляясь на Петрозаводск. На борту было 19 человек, включая метеоролога Градуса, который ранее принимал участие в полете продолжительностью 130 часов. Дирижабль летел под командованием Гудованцева. Вторым командиром был Паньков, который стал командиром дирижабля В-6 после того, как я выполнил на нем все испытательные полеты. Паньков успешно провел В-6 в Свердловск, а затем побил на нем мировой рекорд беспосадочного полета.

     В течение полета дирижабль поддерживал регулярную связь с Москвой, Ленинградом и другими радиостанциями. От Москвы до Петрозаводска полет проходил в трудных условиях. Облачность была низкой, время от времени шел снег, и металлические части дирижабля обледеневали. За два часа до прилета в Петрозаводск дирижабль встретил плотный туман и шел слепым полетом почти до момента подлета к городу.

     После Петрозаводска погода продолжала быть неблагоприятной, но Градус высказал мнение, что она скоро улучшится, и действительно, три часа спустя облачная пелена поднялась и видимость улучшилась до 20-35 км. Но за последующие три часа облака опять спустились вниз и видимость стала непрерывно ухудшаться. Начал падать снег, возрастала сумеречность. Снежные заряды стали более интенсивными, однако, дирижабль В-6 продолжал свои полет. Маршрут был тщательно проверен штурманами Мячковым и Ритсляндом. Последний был одним из авиаторов, которые год тому назад доставили дрейфующую станцию на Северный полюс. По временам В-6 следовал вдоль железнодорожного пути, который вел на Мурманск.

     В 6ч.56 минут пополудни Гудованцев доложил, что полет протекает без происшествий. Дирижабль был тогда в районе Зашеекской на расстоянии 45 км от Кандалакши. Это было последнее сообщение, полученное с дирижабля В-6. С этого момента его рация замолкла и вовсе не отвечала на многократные вызовы.

     Около 7 часов люди, ожидавшие на земле приближения дирижабля вблизи железнодорожной станции Белое Море, в 22 км к северу от Кандалакши, слышали глухой гул, после которого замолк шум работающих двигателей и дирижабль исчез из виду.

     Спасательные отряды на лыжах с санями были немедленно направлены к этому месту. На рассвете 7 февраля один из них обнаружил, что дирижабль В-6 разбился примерно в 24 км к западу от станции Белое Море. На месте катастрофы было обнаружено 13 трупов погибших и среди них с трудом опознанные останки командира, командира-дублера и других членов команды, включая старшего механика и трех других механиков. Два инженера и один механик были невредимы. Два других механика были легко ранены, равно как и четвертый помощник Почекин.

     Вот как описал Почекин, спустя несколько дней, последнюю фазу этого трагического полета:

     "Сначала мы летели на высоте 275-300 м. Я считал, что мы летим слишком низко и предупредил командира Гудованцева, который приказал Панькову вести дирижабль выше. Внезапно я услышал резкое восклицание штурмана Мячкова: "Мы летим на склон горы!" Паньков резко поднял нос дирижабля на взлет и приказал мне повернуть штурвал направления вправо. Секунду или около этого позднее я услышал шуршащий звук - это дирижабль задевал верхушки деревьев. Затем был резкий удар. Дирижабль, ударившись о склон горы, развалился на части.

     Я очнулся посреди груды обломков - металлических деталей гондолы и килевой фермы. Надо мной, подобно крышке, развернулась оболочка, накрывшая все вокруг. Я заметил первые признаки огня. Разбивая всё, чтобы избежать огня, я выбрался и упал в какую-то глубокую яму. Здесь я нашел Новикова, Устиновича, Матюнина и Воробьева. Они были настолько потрясены, что не могли произнести ни одного слова. Когда все немного пришли в себя от происшедшего, мы разожгли костер, чтобы привлечь внимание. На рассвете следующего дня отряд лыжников, предводительствуемый лесником Никитиным, достиг места, где мы потерпели катастрофу. Оно называлось Лесной Пролив. Они оказали нам первую помощь, а один из лыжников вернулся на базу и сообщил, где мы находимся. Тогда за нами были присланы сани с оленьей упряжкой. Они доставили нас вниз к ближайшей хижине лесников, где мы смогли отогреться. Затем нас переправили на станцию Пролив, а потом в специально подготовленное помещение в Кандалакше".

     Из Мурманска к месту катастрофы немедленно выехала следственная комиссия в составе Кирсанова - начальника Авиационного управления, Харабковского - начальника Конструкторского бюро "Дирижаблестроя", Байбакова - старейшего стартера Долгопрудненского аэродрома и других. Собранная ими информация подтвердила факты, рассказанные Почекиным. Дирижабль вследствие плохой видимости и недостаточной высоты полета натолкнулся на склон горы.

     Спустя неделю после катастрофы были организованы одновременные похороны тринадцати погибших. Урны с их останками были установлены в колонном Зале Дома Союзов. Нескончаемая вереница людей всех возрастов и общественных положений проходила перед ними, отдавая последний долг. Каждые пять минут сменялся почетный караул, составленный из их друзей, родственников и Героев Советского Союза. В полдень процессия проследовала к Новодевичьему кладбищу под печальные звуки траурного марша, раздававшиеся в морозном воздухе.

     Таков был конец самого большого из дирижаблей, построенных в Советском союзе, который четырьмя с половиной месяцами ранее установил мировой рекорд продолжительности полета. И так закончилась лётная карьера молодого Панькова, который вместе со мной летал на дирижабле В-6 с самого начала и который так хорошо им командовал во время его 130-часового полёта.

     Папанин и три его товарища были спасены в полдень 10 февраля 1938 года ледоколами "Таймыр" и "Мурман", когда дрейфующая станция достигла точки 70 градусов 54 минуты северной широты и 14 градусов 48 минут западной долготы, между восточным берегом Гренландии и островом Жан Майен.