Дворецкий Александр Сергеевич - директор ДМПО (ДНПП)

Александр Сергеевич родился 10 марта 1923 года в деревне Ивановское Калошино, Старицкого района Калининской области. В 1941 году окончил Краснознаменное артиллерийское училище. С января 1942 по июнь 1944 года воевал на фронтах Великой Отечественной войны офицером в минометных частях.

С 1944 по 1949 год А.С. Дворецкий учился в Военной Краснознаменной академии связи имени С.М. Буденного и окончил ее по специальности - военный инженер.

Начиная с 1950 года более двадцати лет Александр Сергеевич был на командно-руководящих должностях в армии и промышленности.

В 1971 году был назначен директором Долгопрудненского машиностроительного завода. Под личным руководством А.С. Дворецкого проводились работы по механизации и автоматизации системы управления, одновременно осуществлялась подготовка производства и выпуск ракет нового поколения. Наряду с этим в 1977 году было развернуто производство современных ракет для сухопутного комплекса «Бук» и морского комплекса «Ураган».

Александр Сергеевич кандидат экономических наук, автор двух изобретений, ряда статей и отчетов по специальным темам.

Он награжден: двумя орденами Ленина; орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды; двумя медалями «За боевые заслуги »; медалями: «За трудовое отличие», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг», «30 лет Советской Армии и флота», «20 лети Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг», «50 лет Вооруженных сил СССР», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг», «60 лет Вооруженных сил СССР».

Скончался 22 июля 1981 года.

Решением Долгопрудненского городского Совета депутатов Московской области № 38 от 17.04.2002 года присвоено звание «Почетный гражданин».

Автор - Александр Александрович Дворецкий

Отец родился в деревне Калошино, Старицкого уезда, Тверской губернии. Дата и год рождения его известны приблизительно, т.к. церковные книги и документы сельсовета утонули в половодье. О 1923 годе рождения мои дедушка и бабушка спорили, путались, была ли засуха в тот год и кто родился у соседей, а дату - 10 марта отец выбрал себе потому, что в этот день родился Ворошилов. Может, поэтому и впоследствии стал военным. Отец был в семье единственным ребенком.

Когда и как семья попала в Ленинград - не знаю. Но дед, Сергей Егорович Дворецкий, желания быть крестьянином не испытывал и по возможности продал дом в деревне, переехал на 12 квадратных метров в Ленинград, где и работал домоуправом. Баба Лиза (Елизавета Михайловна) в городе не работала, никогда. Жили они в коммуналке в комнате с двумя соседями. Отец вспоминал, что в детстве якшался со шпаной: пел блатные песни, дрался, гордился земляком Ленькой Пантелеевым (самым известным бандитом в Питере после революции) - был нормальным питерским пацаном. Случилось так, что он каждый день по пути из школы домой проходил мимо художественных мастерских, находившихся в подвале одного из домов. Подолгу наблюдая художественные процессы, работавших там художников, он набирался опыта и очень хотел рисовать. А когда у него образовались карманные деньги, купил краски, холст и кисти, сколотил мольберт, а первое, что он пытался нарисовать, была купюра трех рублей.

После окончания 8 классов он поступил в артиллерийскую спецшколу, там же в Ленинграде. Учился там чуть больше 2-х лет, летом находился на военных сборах. Окончил ее ускоренным выпуском и отбыл на фронт младшим лейтенантом, командиром роты минометов калибра 8,2. Характерной особенностью таких армейских подразделений было то, что после артиллерийской подготовки бойцы оставляют минометы и идут в атаку с пехотой.

Дед Сережа умер от голода во время блокады, в начале 1942-го и похоронен в общей могиле Пискаревского кладбища.

О войне отец рассказывал мало, иногда и только в алкогольно-расслабленном состоянии. Припоминаю несколько эпизодов рассказанных им. Больше это конечно интересно будет мальчикам. Хотя...

Начало войны прошло в отступлениях и окружениях. Когда враг подходил слишком близко и использовать минометы было невозможно, мины использовались как гранаты. Рядом с бойцами лежали камни, о которые мина ударялась оперением и бросалась во врага. В общем, не имея приказа отступать, бились как могли. Немцы воевали и ели по расписанию, а с наступлением темноты переставали атаковать. Командир дивизии вызвал к себе руководителя разведки и приказал выяснить: есть ли «наши» на высотке. К утру ему доложили, что высота занята врагом. И по находящемуся там подразделению отца открыли огонь «катюши». Это был напалм. Снаряд падал, раскалывался и огонь разливался по окопам. Пришлось пробиваться к своим. Когда подразделение вышло из окружения, отец доложил о причинах оставления позиций. Комдив вызвал командира разведки, которого собственноручно расстрелял в избе за неисполнение приказа. Но и отцу было сказано, что им утеряно вверенное минометное вооружение и до вечера он должен его вернуть. Отец добыл самогона, нашел машину и метнулся на станцию, где у трофейщиков обменял жидкое на железное. Привез машину исковерканных минометов. Все обошлось. Кстати, в дальнейшем ходе войны Германия договорилась с СССР о не использовании нами напалма в обмен на не использование немцами химического оружия.

В другой раз тоже обошлось, но… Отступление за отступлением. Шли обозом. Минометы на подводах. Разведка просмотрела и во фланг колоны из-за горки ударили фашисты танками и пехотой. Отец получил легкую контузию и оказался в плену с раненым товарищем. Армейская разведка немцев не СС, она не издевалась особенно. Побили, допросили, накормили селедкой, не давали пить. К утру пообещали расстрелять, ведь офицер. Содержались наши бойцы в старом амбаре. В соломе под задницей отца оказался дверной затвор. Он полночи копал твердый пол амбара и к утру ушел с товарищем в побег. Пробирались к своим несколько дней. И как то, вернувшись из деревни, куда отец ходил за провиантом, он не нашел раненого товарища. Передовая находилась достаточно близко, надо было лишь переправиться через реку, а линия обороны не была сплошной. И отец, подыскивая место для переправы, встретил своего комбата. Тот был в солдатской форме. Отец же офицерскую форму, со всеми знаками различия, не менял. Комбат, стал просить какую либо офицерскую символику, что бы при появлении у «своих» не возникло лишних вопросов. Но получил твердый отказ. После переправы на допросе в СМЕРШе отцу был предъявлен рапорт комбата, в котором отец обвинялся в дезертирстве. И все же обошлось. Группа окруженцев, которая подобрала раненого товарища отца, тоже переправилась и тоже отписывалась рапортами. Показания совпали во всех мелочах, и отец продолжил воевать.

А еще он рассказывал, как его по полю гонял мессер, отстрелив от его сапога подмётку. Как схватился с немецким офицером, и перехватив его нож, зарезал фашиста. И это все в 17- 18 лет. Говорил, чтобы казаться старше мазал усы постным маслом. И однажды вернувшись из атаки, насчитал в своей шинели 8 пулевых отверстий.

В 1943-44 годах приказом Сталина с фронта стали отзываться молодые и перспективные офицеры для обучения и создания новой Советской армии. Отозван был и отец в звании капитана и направлен в Военную академию связи имени С.М. Буденного. Окончил он ее в 1949 по специальности военный инженер. В одной группе с отцом учились сын Берии и сын главного муфтия СССР. А готовили их создавать ракеты. В академии преподавали старые «белые» офицеры, а помимо профильных предметов изучали этикет, танцы, кузнечное и столярное дело. В это время отец женился, родил сына и развелся.

В начале 1950-х он работал в Москве на почтовом ящике 1723 (ящик - это секретное, оборонное предприятие), около Сокола, напротив МАИ. Директором предприятия был сын Берии. Отец в звании майора работал заместителем отдела, а все отделы, кроме первого, возглавляли пленные немцы. Там же он познакомился с моей матерью. Впоследствии отец говорил: «Главное чему я научился у немцев - пунктуальность».